Здоровое тело в здоровом духе, или Как студенты Владимира Егоровича обнаружили, что сердцебиение бывает и от радости…
Пока они изучали, как устроены болезни, один предмет упорно учил их тому, как устроено здоровье. Физическая культура оказалась для студентов Владимира Егоровича самой неожиданной терапией — здесь их учили не бояться телесных ощущений, а радоваться им.
Первое занятие: где пульсометрия встретила паническую атаку
Инструктор, профессор Страус, специализировался на беге от проблем в буквальном смысле. Его девиз: «Если при беге у вас ничего не болит — значит, вы уже умерли, просто ещё не легли».
— Коллеги! — начал он, грациозно вытягивая шею. — Сегодня мы изучаем искусство двигаться так, чтобы завтра можно было двигаться с новыми силами. Начнём с измерения пульса в состоянии покоя.
Хома, нацепивший на лапку три пульсометра одновременно, немедленно поднял её:
— Профессор! У меня 85! Это же предтахикардия! В покое!
— Нет, — не глядя на приборы, ответил Страус. — Это называется «синдром первокурсника, измеряющего пульс». Снимите два датчика и дышите глубже.
Белка, уже разминавшаяся у стартовой линии, нетерпеливо переступала:
— Я рассчитала оптимальную траекторию бега с учётом ветра и кинетики! Когда начинаем?
Енот же осторожно ощупывал беговую дорожку:
— А вы уверены в её биомеханической безопасности? Я тут прочитал про случаи внезапного разрушения покрытия при резком торможении…
Практикум: где эйфория бегуна встретила ортостатическую гипотонию
Тренировки напоминали живую иллюстрацию к учебнику патофизиологии, пока студенты не поняли, что некоторые симптомы — это норма.
На занятии по кардио-нагрузке Хома, пробежав свои первые 100 метров, ухватился за грудь:
— Всё! Тахикардия! Одышка! Боли в грудной клетке! Это либо инфаркт, либо тромбоэмболия!
— Нет, — сказал Страус, пробегая мимо. — Это называется «физическая нагрузка». Поздравляю, вы живы. Бегите дальше.
Белка, осваивая интервальный бег, сделала открытие:
— Когда я бегу за воображаемым орехом — пульс стабилен! А когда просто так — сразу появляются «симптомы»! Это же доказательство силы мотивации!
Но главное откровение случилось на занятии по растяжке. Енот, никогда ранее не сгибавшийся дальше угла в 90 градусов, внезапно обнаружил:
— Профессор! Когда я тянюсь к носкам, у меня не болит спина! А раньше я думал, что любая нагрузка — это радикулит!
— Поздравляю, — кивнул Страус. — Вы только что открыли разницу между гибкостью и ригидностью. И в мышцах, и в мышлении.
Методы тренировок: от Аристотеля до аэробного порога
Подходы к физкультуре были столь же уникальными, сколь и неэффективными.
Белка разработала «Систему оптимизированного движения»:
— Смотрите! — демонстрировала она. — Я бегу не просто так, а по траектории Фибоначчи! Это же математически прекрасно!
Енот создал «Идеальный журнал тренировок»:
— Пульс до нагрузки — 70, после — 120, через 2 минуты — 85… — бормотал он, заполняя таблицу. — Интересно, а если измерить ещё и температуру кожи…
Хома сначала пытался применять медицинские знания:
— Профессор! А не опасно ли мне бегать с моим предполагаемым пролапсом митрального клапана?
— Коллега, — вздохнул Страус, — пока вы только предполагаете пролапс, он не может быть противопоказанием. Бегите.
Зачёт: где нормативы встретили нормальное состояние
Итоговый зачёт по физкультуре оказался самым психологически сложным экзаменом.
Белка сдавала бег на 100 метров:
— Я могу быстрее! — кричала она, финишировав первой. — Просто сегодня неоптимальные погодные условия!
— Пять баллов, — сказал Страус. — И совет: иногда можно просто радоваться победе, без анализа.
Енот сдавал подтягивания:
— С точки зрения биомеханики, — начал он, повиснув на турнике, — мой хват недостаточно…
— Либо подтягиваетесь, либо читаете лекцию, — прервал Страус. — Выбирайте.
Но главное чудо случилось с Хомой. Когда он пробежал кросс без единой проверки пульса, Страус подошёл к нему:
— Ну как ощущения?
— Знаете, — Хома удивлённо посмотрел на свои лапки, — я… кажется, просто побежал. И не подумал о болезнях. Это… приятно.
Диплом vs. Спортивная форма
К концу семестра произошло невероятное — студенты начали получать удовольствие от движения.
— Знаешь, — сказал Хома на очередной пробежке, — я теперь, когда учащается пульс, вспоминаю не симптомы, а ощущение полёта. Оказывается, тело может радоваться, а не только болеть.
— Да, — кивнула Белка, делая растяжку. — А я поняла, что моё идеальное тело — не то, что соответствует таблицам, а то, что может взобраться на самое высокое дерево за самым красивым орехом.
— А я, — подытожил Енот, — наконец-то принял, что небольшая мышечная боль после тренировки — это не патология, а «синдром роста». Звучит оптимистичнее, правда?
Владимир Егорович, наблюдая за своими студентами на утренней зарядке, сделал запись: «Трансформация завершена. Пациенты обнаружили, что их тела созданы не только для демонстрации симптомов, но и для радости движения. Диагноз: физически активен и психически адекватен».
И главный вывод сформулировал Хома, впервые за годы игравший в волейбол без тонометра в лапке:
«Оказывается, когда занимаешься физкультурой, начинаешь чувствовать не симптомы, а жизнь. Хотя… нет, всё-таки проверю, не слишком ли я покраснел после игры — а вдруг это артериальная гипертензия?»