Когда карандаш становится голосом души

Рису­ноч­ные мето­ди­ки: Когда каран­даш ста­но­вит­ся голо­сом души.

После осво­е­ния Тема­ти­че­ско­го аппер­цеп­тив­но­го теста, где маги­стран­ты учи­лись читать меж­ду строк чужих исто­рий, настал черёд мето­дик, где глав­ным инстру­мен­том ста­но­ви­лась не речь, а линия. Если ТАТ мож­но было срав­нить с писа­тель­ским мастер­ством, то новая тема при­бли­жа­лась к чисто­му искус­ству. Насту­па­ло вре­мя рису­ноч­ных мето­дик — воз­мож­но, самых искрен­них и непо­сред­ствен­ных спо­со­бов загля­нуть во внут­рен­ний мир.

В ауди­то­рии пах­ло све­же­от­то­чен­ны­ми каран­да­ша­ми, вос­ко­вы­ми мел­ка­ми и лёг­ким вол­не­ни­ем, кото­рое все­гда сопро­вож­да­ет акт тво­ре­ния. На сто­лах лежа­ли белые листы — чистые полот­на для буду­щих проекций.

Теория: Проекция на кончике карандаша

Про­фес­сор Филин начал заня­тие, дер­жа в кры­ле сбор­ник рису­ноч­ных тестов.
— Кол­ле­ги, — про­из­нёс он, — когда суще­ство рису­ет, оно про­еци­ру­ет на бума­гу куда боль­ше, чем заду­ма­ло. Нажим линии, рас­по­ло­же­ние на листе, раз­мер фигур, про­пу­щен­ные или под­чёрк­ну­тые дета­ли — всё это ста­но­вит­ся сло­ва­ми осо­бо­го язы­ка, язы­ка визу­аль­ной исповеди.

Бел­ка, уже раз­ло­жив­шая перед собой каран­да­ши по спек­тру, уточнила:
— То есть, мы ана­ли­зи­ру­ем не толь­ко содер­жа­ние рисун­ка, но и фор­маль­ные при­зна­ки — гра­фи­че­ские осо­бен­но­сти, орга­ни­за­цию пространства?

— Имен­но так! — кив­нул Филин. — Рису­нок «Несу­ще­ству­ю­щее живот­ное» пока­жет само­оцен­ку и уро­вень тре­во­ги. «Рису­нок семьи» рас­кро­ет систе­му отно­ше­ний. А кине­ти­че­ский рису­нок отоб­ра­зит дина­ми­ку вза­и­мо­дей­ствия с миром.

Практика: Тайны белого листа

Методика «Несуществующее животное»

Хоме пред­ло­жи­ли нари­со­вать несу­ще­ству­ю­щее живот­ное и назвать его.
Спу­стя десять минут он роб­ко про­де­мон­стри­ро­вал листок. Суще­ство зани­ма­ло менее деся­той части листа в самом углу и было покры­то пан­ци­рем с мно­го­чис­лен­ны­ми щупаль­ца­ми-дат­чи­ка­ми. Под­пись гла­си­ла: «Все­ви­дя­щий сканер».

— Харак­тер­но, — про­ком­мен­ти­ро­вал Вла­ди­мир Его­ро­вич. — Мини­а­тюр­ность и рас­по­ло­же­ние в углу гово­рят о зани­жен­ной само­оцен­ке и чув­стве неза­щи­щён­но­сти. Пан­цирь и сен­со­ры — гипер­ком­пен­са­ция, потреб­ность в тоталь­ном кон­тро­ле над окружением.

Методика «Рисунок семьи»

Енот взял каран­даш и уве­рен­но изоб­ра­зил себя в цен­тре листа, окру­жён­но­го акку­рат­но про­ну­ме­ро­ван­ны­ми таб­ли­ца­ми и схе­ма­ми. Все «чле­ны семьи» были соеди­не­ны стрел­ка­ми и подписаны.

— Вижу чёт­кую иерар­хи­че­скую струк­ту­ру, — ска­зал про­фес­сор Филин. — Эмо­ци­о­наль­ные свя­зи заме­не­ны логи­че­ски­ми схе­ма­ми. Это гово­рит о высо­ком уровне рационализации.

Кинетический рисунок

Бел­ке пред­ло­жи­ли нари­со­вать себя и сво­их близ­ких в действии.
Она изоб­ра­зи­ла дина­мич­ную сце­ну: все пер­со­на­жи энер­гич­но дви­га­лись, неся таб­лич­ки с целя­ми и пока­за­те­ля­ми KPI.

— Потря­са­ю­щая рабо­то­спо­соб­ность! — вос­хи­тил­ся Вла­ди­мир Его­ро­вич. — Но обра­ти­те вни­ма­ние — все дей­ствия направ­ле­ны на дости­же­ние резуль­та­та, а не на вза­и­мо­дей­ствие друг с другом.

Анализ: Говорящие линии

Когда рисун­ки были гото­вы, сту­ден­ты собра­лись для их анализа.

— Посмот­ри­те на раз­ни­цу в нажи­ме, — ука­зы­вал про­фес­сор Филин. — У Хомы — роб­кие, лома­ные линии. У Ено­та — чёт­кие, уве­рен­ные. У Бел­ки — стре­ми­тель­ные, энер­гич­ные. Каж­дый штрих — это след личности.

— Соглас­но моим наблю­де­ни­ям, — доба­вил Енот, — 90% рисун­ков демон­стри­ру­ют те же пат­тер­ны, что и вер­баль­ные про­ек­тив­ные мето­ди­ки. Это под­твер­жда­ет их валидность.

— Имен­но поэто­му рису­ноч­ные тесты так труд­но под­де­лать, — заклю­чил Вла­ди­мир Его­ро­вич. — Рука выво­дит то, что скры­то даже от само­го рисующего.

После лекции: Мир, увиденный через линии

Вый­дя из ауди­то­рии, маги­стран­ты по-ново­му смот­ре­ли на окру­жа­ю­щий мир.

— Теперь я пони­маю, — ска­за­ла Бел­ка, — поче­му неко­то­рые так не любят рисо­вать. Это куда откро­вен­нее, чем любая исповедь.

— Я уже соста­вил схе­му кор­ре­ля­ции гра­фи­че­ских при­зна­ков и лич­ност­ных черт, — доба­вил Енот.

— А я… — Хома раз­гля­ды­вал свои лап­ки. — Кажет­ся, я впер­вые уви­дел свой страх не как абстрак­цию, а как кон­крет­ный образ на бума­ге. И он… не такой уж страш­ный, когда его видишь.

Вла­ди­мир Его­ро­вич наблю­дал за ними, попи­вая вечер­ний чай. Его чаш­ка сего­дня буд­то нашеп­ты­ва­ла: «Ино­гда про­стая линия может рас­ска­зать боль­ше, чем самая про­ник­но­вен­ная речь».

Любо­пыт­но, — раз­мыш­лял он, — сего­дня они научи­лись слы­шать голос души в шеле­сте каран­да­ша по бума­ге. А зав­тра это уме­ние помо­жет тем, чьи пере­жи­ва­ния не име­ют слов.

А впе­ре­ди маги­стран­тов жда­ло зна­ком­ство с послед­ней мето­ди­кой в бло­ке про­ек­тив­ных тех­ник — цве­то­вы­ми теста­ми, где пред­сто­я­ло погру­зить­ся в тай­ную сим­во­ли­ку кра­сок. Но это была уже сле­ду­ю­щая исто­рия.