Норма и патология

Нор­ма и пато­ло­гия, или Где у ипо­хон­дрии закан­чи­ва­ют­ся границы.

В каби­не­те пси­хо­те­ра­пев­та Вла­ди­ми­ра Его­ро­ви­ча цари­ла непри­выч­ная тиши­на. Его зна­ме­ни­тая чаш­ка, тер­пе­ли­во ожи­дав­шая новых паци­ен­тов, наблю­да­ла за тем, как её хозя­ин пере­кла­ды­ва­ет со сто­ла стоп­ку све­жих зачёт­ных кни­жек. Его быв­шие под­опеч­ные, а ныне — сту­ден­ты-меди­ки, сто­я­ли на поро­ге ново­го, воз­мож­но, само­го важ­но­го для них эта­па. Начи­нал­ся курс «Меди­цин­ская пси­хо­ло­гия». И Вла­ди­мир Его­ро­вич, как неглас­ный кура­тор, не мог про­пу­стить это зна­ко­вое событие.

Курс чита­ла про­фес­сор Сой­ка — пти­ца с прон­зи­тель­ным взгля­дом и при­выч­кой зада­вать вопро­сы, от кото­рых хоте­лось немед­лен­но спря­тать­ся в нор­ку. Её каби­нет был уве­шан пла­ка­та­ми с зага­доч­ны­ми диа­грам­ма­ми, где «Я‑реальное» пыта­лось догнать «Я‑идеальное», а «Уро­вень тре­вож­но­сти» взле­тал до небес, сто­и­ло толь­ко поду­мать о сессии.

Что есть норма? Или почему Заяц — не эталон психического здоровья

— Кол­ле­ги! — нача­ла Сой­ка, про­ха­жи­ва­ясь меж­ду пар­та­ми. — С сего­дняш­не­го дня мы будем изу­чать самое слож­ное устрой­ство во Все­лен­ной — пси­хи­ку. И пер­вый вопрос: что такое норма?

В ауди­то­рии повис­ла заин­те­ре­со­ван­ная тиши­на. Хома замер, при­го­то­вив­шись запи­сы­вать своё буду­щее оправдание.

— Нор­ма, — про­дол­жа­ла Сой­ка, — это не некий иде­ал. Это услов­ный кори­дор, в кото­ром пси­хи­ка эффек­тив­но справ­ля­ет­ся с вызо­ва­ми сре­ды. Напри­мер, вол­но­вать­ся перед экза­ме­ном — нор­ма. А впа­дать в пани­ку с кри­ком «У меня начи­на­ет­ся пани­че­ская ата­ка!» при виде зачёт­ки — уже бли­же к патологии.

Хома оби­жен­но надул щёки, но про­дол­жал писать.

— А пато­ло­гия, — про­фес­сор Сой­ка посмот­ре­ла пря­мо на Хому, — это когда защит­ные меха­низ­мы пси­хи­ки начи­на­ют мешать жить, а не помо­гать. Когда поиск болез­ней ста­но­вит­ся важ­нее самой жизни.

— Про­фес­сор! — не выдер­жал Хома, вска­ки­вая. — А если поиск болез­ни — это и есть моя жизнь? И я этим живу, раз­ви­ва­юсь, помо­гаю дру­гим? Это же мож­но счи­тать адап­та­ци­ей! Осо­бая фор­ма забо­ты о здо­ро­вье, гипер­тро­фи­ро­ван­ная, но эффек­тив­ная в сво­ей парадигме!

Сой­ка вни­ма­тель­но его выслушала.
— Кол­ле­га Хома, клю­че­вой вопрос: эта «забо­та» при­но­сит вам радость? Или посто­ян­ный страх? Нор­ма — это когда ты хозя­ин сво­е­го пове­де­ния. Пато­ло­гия — когда оно вла­де­ет тобой. Сядь­те, подумайте.

Пока Хома, оза­да­чен­ный, обду­мы­вал этот пара­докс, Бел­ка уже вовсю чер­ти­ла в сво­ём блок­но­те слож­ную таб­ли­цу «Опти­маль­ные пси­хо­ло­ги­че­ские пара­мет­ры для сбо­ра оре­хов». В гра­фах зна­чи­лось: «Уро­вень кон­цен­тра­ции», «Стрес­со­устой­чи­вость при виде кон­ку­рен­та», «Когни­тив­ная гиб­кость при смене так­ти­ки запасания».

— Бел­ка, это что? — поин­те­ре­со­вал­ся Енот, загля­нув через плечо.

— Это нор­ма для бел­ки! — с энту­зи­аз­мом объ­яс­ни­ла она. — Видишь? Если моя тре­вож­ность перед зимой нахо­дит­ся в этих зеле­ных гра­ни­цах — я эффек­тив­но делаю запа­сы. Если зашка­ли­ва­ет в крас­ную зону — начи­наю метать­ся и пря­тать одно и то же зер­но десять раз. Это уже пато­ло­гия! Надо изме­рять и контролировать!

Енот, для кото­ро­го любое явле­ние тре­бо­ва­ло систе­ма­ти­за­ции, тут же начал раз­ра­ба­ты­вать «Уни­вер­саль­ный опре­де­ли­тель нор­мы и пато­ло­гии для лес­ных жите­лей» с алго­рит­ма­ми, ветв­ле­ни­я­ми и тре­мя приложениями.

Семинар: Качество жизни или качество диагнозов?

На семи­на­ре пред­сто­я­ло разо­брать кейс. Про­фес­сор Сой­ка пред­ло­жи­ла исто­рию ста­ро­го Фили­на, кото­рый пере­стал выхо­дить на охо­ту, уве­рен­ный, что его кры­лья пора­же­ны ред­ким вирус­ным арт­ри­том, хотя на деле у него была лег­кая воз­раст­ная скованность.

— Итак, кол­ле­ги, как вы оце­ни­те каче­ство жиз­ни, свя­зан­ное со здо­ро­вьем, у наше­го паци­ен­та? — спро­си­ла Сойка.

Енот, изу­чив исто­рию, пер­вым выдал вердикт:
— Низ­кое! Пол­ная соци­аль­ная изо­ля­ция, отказ от про­фес­си­о­наль­ной дея­тель­но­сти, посто­ян­ный фокус на симп­то­мах! По моей шка­ле — 2 бал­ла из 10!

— А если ему нра­вит­ся сидеть дома и читать меди­цин­ские спра­воч­ни­ки? — неожи­дан­но всту­пил Хома. — Может, его каче­ство жиз­ни в этом и заклю­ча­ет­ся? Он нашел свой путь! Он не охо­тит­ся, зато он… выда­ю­щий­ся спе­ци­а­лист по вирус­ным артритам!

— Но он несча­стен! — пари­ро­ва­ла Бел­ка. — Он же всё вре­мя боит­ся, что ему ста­нет хуже! Каче­ство жиз­ни — это не толь­ко чем ты занят, но и какие при этом испы­ты­ва­ешь эмо­ции! Он посто­ян­но в стра­хе! А страх, соглас­но лек­ции, сужа­ет тот самый «кори­дор нормы»!

Хома заду­мал­ся. Впер­вые он посмот­рел на свою ипо­хон­дрию не как на увле­че­ние, а как на нечто, что мог­ло украсть у него радость. Недол­гую, но такую цен­ную хомя­чью жизнь.

Вла­ди­мир Его­ро­вич, загля­нув­ший на семи­нар, сел рядом с ним.
— Ну что, Хома? Где твоя «осо­бая фор­ма забо­ты» теперь?

— Она… под вопро­сом, док­тор, — чест­но отве­тил Хома. — Кажет­ся, я так забо­тил­ся о сво­ем теле, что забыл про всю осталь­ную жизнь. А это, полу­ча­ет­ся, ненормально?

— Поздрав­ляю с пер­вым осо­зна­ни­ем, — улыб­нул­ся Вла­ди­мир Его­ро­вич. — Это и есть нача­ло пути от паци­ен­та к психологу.

Когнитивный диссонанс

Сту­ден­ты вышли с пары в лег­ком когни­тив­ном диссонансе.

Бел­ка пере­де­лы­ва­ла свою таб­ли­цу, вклю­чая в неё гра­фу «Эмо­ци­о­наль­ный комфорт».

Енот ломал голо­ву над тем, как изме­рить «каче­ство жиз­ни» объ­ек­тив­ны­ми показателями.

А Хома впер­вые за дол­гое вре­мя шёл домой, не про­ве­ряя пульс и не при­слу­ши­ва­ясь к внут­рен­ним орга­нам. Он про­сто шёл и думал. О нор­ме. О пато­ло­гии. И о том, что, воз­мож­но, здо­ро­вье — это не когда ниче­го не болит, а когда ничто не меша­ет тебе быть счаст­ли­вым. Хотя… нет, про­ве­рить тем­пе­ра­ту­ру всё-таки сто­ит. Но толь­ко один раз. И сра­зу запи­сать в днев­ник: «Мысль о каче­стве жиз­ни успеш­но воз­ник­ла. Пани­ка мини­маль­на. Про­гресс налицо».

.