Почему все мы немножко репейники

В Лес­ном меди­цин­ском изу­ча­ют неви­ди­мые нити души или Поче­му все мы немнож­ко репейники.

В Лес­ном меди­цин­ском пах­ло ста­ры­ми кни­га­ми, све­жей хво­ей и едва уло­ви­мым аро­ма­том все­об­ще­го любо­пыт­ства. Маги­стран­ты Вла­ди­ми­ра Его­ро­ви­ча сиде­ли в пред­вку­ше­нии. Они уже бла­го­по­луч­но пере­ва­ри­ли осно­вы пси­хо­ди­на­ми­ки и научи­лись ловить авто­ма­ти­че­ские мыс­ли за хвост.

И сего­дня про­фес­сор Филин обе­щал им нечто осо­бен­ное. Речь пой­дёт о том, что свя­зы­ва­ет всех оби­та­те­лей леса. Свя­зы­ва­ет неви­ди­мы­ми, но уди­ви­тель­но проч­ны­ми нитями.

Самый первый лесной закон

Про­фес­сор Филин важ­но взмах­нул кры­лом, при­зы­вая к тишине.

— Кол­ле­ги! — начал он. — Вы уже изу­чи­ли под­зем­ные ходы бес­со­зна­тель­но­го и укреп­ле­ния защит­ных меха­низ­мов. Научи­лись быть садов­ни­ка­ми соб­ствен­но­го разу­ма, выпа­лы­вая сор­ня­ки ката­стро­фи­че­ских мыс­лей. Но сего­дня мы пого­во­рим о самом пер­вом и самом важ­ном лес­ном законе — законе при­вя­зан­но­сти! О том, как пер­вые узо­ры, соткан­ные в самом нача­ле жиз­ни, опре­де­ля­ют, будем ли мы видеть в мире уют­ную нор­ку или пол­ную опас­но­стей чащу.

Что такое «надёжная база» и где её искать

Хома, уже не меряв­ший пульс на каж­дой лек­ции, а лишь слег­ка посту­ки­вав­ший лап­кой по пар­те, встрепенулся:

— Про­фес­сор! То есть, это как моя ста­рая при­выч­ка пря­тать­ся в кла­до­вой при малей­шем шоро­хе? Это она, эта самая привязанность?

— В самой осно­ве, кол­ле­га Хома! — карк­нул Филин. — Ваша кла­до­вая — это и есть ваша «надёж­ная база»! Место, куда мож­но вер­нуть­ся, отрях­нуть лап­ки и набрать­ся сме­ло­сти для новых свер­ше­ний. Толь­ко одни носят её с собой, внут­ри, а дру­гие, как вы, — пред­по­чи­та­ют реаль­ные запа­сы и стены!

Типы привязанности: от цепкого хвостика до каменной маски

Бел­ка, чьи кон­спек­ты дав­но пре­вра­ти­лись в про­из­ве­де­ния искус­ства, тут же нари­со­ва­ла схе­му в виде трёх гнёздышек.

— Зна­чит, мож­но выде­лить типы при­вя­зан­но­сти? Напри­мер, «надёж­ное» — когда бель­чо­нок зна­ет, что мама вер­нёт­ся с оре­хом, даже если её дол­го нет? «Тре­вож­ное» — когда он всё вре­мя цеп­ля­ет­ся за её хвост и боит­ся отпу­стить? И «избе­га­ю­щее» — когда он дела­ет вид, что ему никто не нужен, и сам копит шиш­ки с камен­ным лицом?

— Бра­во, кол­ле­га Бел­ка! — про­фес­сор был впе­чат­лён. — Вы схва­ти­ли суть быст­рее, чем сой­ка хва­та­ет бле­стяш­ку! Имен­но так. Эти ран­ние пат­тер­ны, как колея на тро­пин­ке, по кото­рой нам потом лег­че все­го идти всю жизнь.

Можно ли измерить невидимое?

Енот, для кото­ро­го мир был систе­мой чёт­ких свя­зей, под­нял лапку:
— А мож­но ли это изме­рить? Постро­ить гра­фик «уров­ня надёж­но­сти базы»? Или раз­ра­бо­тать опрос­ник «Стиль при­вя­зан­но­сти у енотов-подростков»?

— Мож­но и нуж­но, кол­ле­га Енот! — кив­нул Филин. — Но помни­те: самые точ­ные дан­ные часто не в гра­фи­ках, а в тех момен­тах, когда кто-то пред­ла­га­ет раз­де­лить с вами послед­нюю яго­ду или про­сто поси­деть рядом в тишине.

От теории к практике: как стать собственной «надёжной базой»

Вла­ди­мир Его­ро­вич, сидев­ший на сво­ём при­выч­ном месте с краю, с теп­ло­той наблю­дал за дис­кус­си­ей. Его уче­ни­ки, когда-то быв­шие залож­ни­ка­ми соб­ствен­ных стра­хов и пер­фек­ци­о­низ­ма, теперь с такой лёг­ко­стью раз­га­ды­ва­ли слож­ней­шие меха­низ­мы души.

— Про­фес­сор, — вме­шал­ся он мяг­ко, — а ведь наши дру­зья на соб­ствен­ном опы­те про­шли путь к обре­те­нию этой самой «надёж­ной базы». Хома нашёл её в помо­щи дру­гим, Бел­ка — в при­ня­тии твор­че­ско­го хао­са, а Енот — в уме­нии ино­гда отпус­кать контроль.

— Вер­но! — под­твер­дил Филин. — И теперь, став «надёж­ной базой» сами для себя, они могут стать ею и для дру­гих. В этом и есть цель тера­пии — помочь най­ти или постро­ить ту самую внут­рен­нюю кла­до­вую, пол­ную не запа­сов, а уве­рен­но­сти и покоя.

Вечерние итоги: чашка мудрости и новые открытия

К кон­цу лек­ции в ауди­то­рии цари­ло уми­ро­тво­ре­ние. Сту­ден­ты поня­ли, что все они, от пуг­ли­во­го хомя­ка до педан­тич­но­го ено­та, свя­за­ны одной про­стой исти­ной: каж­дый хочет знать, что есть место, куда мож­но вер­нуть­ся, и суще­ство, кото­рое будет ждать.

Вла­ди­мир Его­ро­вич с теп­лой улыб­кой наблю­дал, как его уче­ни­ки по-ново­му смот­рят друг на дру­га, буд­то обна­ру­жи­вая те самые неви­ди­мые нити, свя­зы­ва­ю­щие их в еди­ную ака­де­ми­че­скую стаю.

Его чаш­ка сего­дня скром­но сооб­ща­ла: «Пре­ду­пре­жде­ние: содер­жа­ние может вызы­вать здо­ро­вую при­вя­зан­ность к жиз­ни и окру­жа­ю­щим. Пить, делить­ся и наслаждаться».

«Вот это да, — раз­мыш­лял он, гля­дя на то, как Бел­ка пока­зы­ва­ет Хоме свой кра­соч­ный кон­спект, а Енот одоб­ри­тель­но кива­ет, — они научи­лись не про­сто диа­гно­сти­ро­вать и лечить, а видеть те неви­ди­мые нити, что свя­зы­ва­ют всех нас. Из иссле­до­ва­те­лей бес­со­зна­тель­но­го они пре­вра­ща­ют­ся в тка­чей душев­но­го уюта. И, кажет­ся, это самая тёп­лая и проч­ная ткань на све­те».

А впе­ре­ди их жда­ла крат­ко­сроч­ная пси­хо­ди­на­ми­че­ская пси­хо­те­ра­пия. Это искус­ство тре­бо­ва­ло быть быст­рым и точ­ным. Пря­мо как яст­реб, бро­са­ю­щий­ся на самую суть про­бле­мы. Но это, как водит­ся в Лес­ном меди­цин­ском, была уже совсем дру­гая исто­рия.