Вечера на хуторе близ Диканьки | Николай Гоголь

Вечера на хуторе близ Диканьки.

Содер­жа­ние:

Часть первая

- Соро­чин­ская ярмарка.
– Вечер нака­нуне Ива­на Купала.
– Май­ская ночь, или утопленница:
I. Ганна;
II. Голова;
III. Неожи­дан­ный сопер­ник. Заговор;
IV. Паруб­ки гуляют;
V. Утопленница;
VI. Пробуждение.
– Про­пав­шая грамота.

Часть вторая.

- Ночь перед Рождеством.
– Страш­ная месть
– Иван Федо­ро­вич Шпонь­ка и его тетушка:
I. Иван Федо­ро­вич Шпонька;
II. Дорога;
III. Тетушка;
IV. Обед.
V. Новый замы­сел тетушки
– Закол­до­ван­ное место.

Вечера на хуторе близ Диканьки.

«Вече­ра на хуто­ре близ Дикань­ки» — пер­вый сбор­ник пове­стей Нико­лая Васи­лье­ви­ча Гого­ля. Он был опуб­ли­ко­ван в 1831–1832 гг. и при­нес авто­ру вне­зап­ную славу.

Извест­ные лите­ра­то­ры при­вет­ство­ва­ли вос­хо­дя­щую звез­ду оте­че­ствен­ной сло­вес­но­сти. Алек­сандр Сер­ге­е­вич Пуш­кин, пора­жен­ный талан­том моло­до­го писа­те­ля, с вос­тор­гом отзы­вал­ся о кни­ге: «Вот насто­я­щая весе­лость, искрен­няя, непри­нуж­ден­ная, без жеман­ства, без чопор­но­сти. А места­ми какая поэ­зия! Какая чув­стви­тель­ность!» Без­услов­но, что этот сбор­ник ока­зал­ся и самой свет­лой кни­гой Гого­ля, люби­мой мно­ги­ми поко­ле­ни­я­ми читателей.

Отрывок из книги.

««Теперь пора!» — поду­мал Пет­ро и про­тя­нул руку. Смот­рит, тянут­ся из-за него сот­ни мох­на­тых рук так­же к цвет­ку, и поза­ди его что-то пере­бе­га­ет с места на место. Зажму­рив гла­за, дёр­нул он за сте­бе­лёк, и цве­ток остал­ся в его руках. Всё утих­ло. На пне пока­зал­ся сидя­щим Баса­врюк, весь синий, как мерт­вец. Хоть бы поше­ве­лил­ся одним паль­цем. Очи недвиж­но устав­ле­ны на что-то, види­мое ему одно­му толь­ко; рот впо­ло­ви­ну рази­нут, и ни отве­та. Вокруг не шелох­нёт. Ух, страшно!..

Но вот послы­шал­ся свист, от кото­ро­го захо­ло­ну­ло у Пет­ра внут­ри, и почу­ди­лось ему, буд­то тра­ва зашу­ме­ла, цве­ты нача­ли меж­ду собою раз­го­ва­ри­вать голос­ком тонень­ким, буд­то сереб­ря­ные коло­коль­чи­ки; дере­вья загре­ме­ли сыпу­чею бранью…

Лицо Баса­врю­ка вдруг ожи­ло; очи сверк­ну­ли. «Наси­лу воро­ти­лась, яга! — про­вор­чал он сквозь зубы. — Гля­ди, Пет­ро, ста­нет перед тобою сей­час кра­са­ви­ца: делай всё, что ни при­ка­жет, не то про­пал наве­ки!» Тут раз­де­лил он суко­ва­тою пал­кою куст тер­нов­ни­ка, и перед ними пока­за­лась избуш­ка, как гово­рит­ся, на курьих нож­ках. Баса­врюк уда­рил кула­ком, и сте­на заша­та­лась. Боль­шая чёр­ная соба­ка выбе­жа­ла навстре­чу и с виз­гом, обо­ро­тив­шись в кош­ку, кину­лась в гла­за им. «Не бесись, не бесись, ста­рая чер­тов­ка!» — про­го­во­рил Баса­врюк, при­пра­вив таким слов­цом, что доб­рый чело­век и уши бы заткнул.»