Искусство сохранять моральный компас

Эти­че­ские коми­те­ты и стан­дар­ты пуб­ли­ка­ций, или Искус­ство сохра­нять мораль­ный ком­пас в мире науки.

Ауди­то­рия пре­бы­ва­ла в при­ят­ном упо­е­нии от науч­ной вла­сти. Сту­ден­ты, воору­жён­ные дизай­на­ми иссле­до­ва­ний и ста­ти­сти­че­ски­ми кри­те­ри­я­ми, чув­ство­ва­ли себя твор­ца­ми реаль­но­сти. Енот вычис­лял необ­хо­ди­мую мощ­ность выбор­ки для сво­е­го экс­пе­ри­мен­та, Бел­ка опти­ми­зи­ро­ва­ла схе­мы, а Хома впер­вые за дол­гое вре­мя смот­рел на тоно­метр не как на источ­ник пани­ки, а как на изме­ри­тель­ный прибор.

Когда твоя гипотеза встречает мораль

Их науч­ный три­умф пре­рва­ло появ­ле­ние про­фес­со­ра Фили­на в сопро­вож­де­нии незна­ко­мой стро­гой Совы в очках.
— Кол­ле­ги, — начал Филин необыч­но серьёз­но, — до сих пор мы с вами реша­ли, мож­но ли что-то иссле­до­вать с науч­ной точ­ки зре­ния. Сего­дня мы пого­во­рим о том, допу­сти­мо ли это иссле­до­вать — с точ­ки зре­ния мора­ли. Позна­комь­тесь — про­фес­сор Сова, пред­се­да­тель наше­го эти­че­ско­го комитета.

Этические комитеты

Сова мед­лен­но обве­ла ауди­то­рию прон­зи­тель­ным взглядом.
— Ваш бле­стя­щий иссле­до­ва­тель­ский дизайн, кол­ле­ги, — нача­ла она, — для меня выгля­дит как спи­сок потен­ци­аль­ных эти­че­ских нару­ше­ний. Не инфор­ми­ро­ван­ное согла­сие? Нару­ше­ние кон­фи­ден­ци­аль­но­сти? Воз­мож­ный пси­хо­ло­ги­че­ский вред? — Её взгляд оста­но­вил­ся на Хоме. — Напри­мер, ваш план изу­чать пани­че­ские ата­ки путём вне­зап­но­го запус­ка воз­душ­ных шаров…

Хома поблед­нел:
— Но… это же чистей­ший экс­пе­ри­мен­таль­ный дизайн!
— Это чистей­ший стресс, — пари­ро­ва­ла Сова. — Эти­че­ский коми­тет — это не враг нау­ки. Это её совесть. Наша зада­ча — не допу­стить, что­бы инте­ре­сы иссле­до­ва­ния ста­ви­лись выше бла­го­по­лу­чия испытуемых.

Моральный кодекс

Про­фес­сор Филин вер­нул вни­ма­ние к себе:
— Осно­ва основ — это Эти­че­ский кодекс. Он сто­ит на фун­да­мен­таль­ных прин­ци­пах, общих для миро­вой нау­ки, но с учё­том наше­го контекста:

1. Прин­цип нена­не­се­ния ущер­ба — мы не навре­дим бла­го­по­лу­чию, пра­вам и инте­ре­сам участника.
2. Прин­цип ком­пе­тент­но­сти — мы берём­ся толь­ко за ту рабо­ту, в кото­рой разбираемся.
3. Прин­цип ответ­ствен­но­сти — мы осо­зна­ём свою про­фес­си­о­наль­ную и эти­че­скую ответственность.
4. Прин­цип чест­но­сти — мы не фаль­си­фи­ци­ру­ем дан­ные и не вво­дим людей в заблуждение.
5. Прин­цип кон­фи­ден­ци­аль­но­сти — мы защи­ща­ем лич­ную инфор­ма­цию участников.

Бел­ка задумалась:
— То есть, если я вижу, что моя мето­ди­ка хра­не­ния оре­хов вызы­ва­ет у бель­чат стресс, я долж­на немед­лен­но оста­но­вить исследование?
— Имен­но так, — кив­ну­ла Сова. — Даже если это рушит вашу дис­сер­та­цию. Бла­го­по­лу­чие испы­ту­е­мо­го все­гда важ­нее цен­но­сти данных.

Информированное согласие: не просто бумажка

— Кол­ле­ги, — про­дол­жил Филин, — инфор­ми­ро­ван­ное согла­сие — это не фор­маль­ность. Это диа­лог. Испы­ту­е­мый дол­жен понять:

• Зачем его исследуют
• Что с ним будут делать
• Какие рис­ки он несёт
• Что он полу­чит в итоге
• И что он может в любой момент вый­ти из исследования

Енот скеп­ти­че­ски хмыкнул:
— Но если я рас­ска­жу испы­ту­е­мым все дета­ли мое­го экс­пе­ри­мен­та, это повли­я­ет на результаты!
— Тогда ваш дизайн неэти­чен, — холод­но отве­ти­ла Сова. — Нау­ка, постро­ен­ная на обмане, — не нау­ка, а мошенничество.

Прозрачность как этический принцип

— Но эти­ка не закан­чи­ва­ет­ся на сбо­ре дан­ных, — под­клю­чил­ся Вла­ди­мир Его­ро­вич. — Она про­дол­жа­ет­ся при пуб­ли­ка­ции. Суще­ству­ют меж­ду­на­род­ные стан­дар­ты чест­ной отчёт­но­сти об экспериментах.

Про­фес­сор Филин раз­дал листы со схемами:
— Эти стан­дар­ты тре­бу­ют от нас ука­зы­вать в публикациях:

• Сколь­ко участ­ни­ков вы отсе­я­ли и почему
• Кто вышел из иссле­до­ва­ния и по какой причине
• Все изме­не­ния в протоколе
• Где вы реги­стри­ро­ва­ли исследование

Хома смот­рел на схе­му с рас­ту­щим ужасом:
— Зна­чит… если я про­вёл иссле­до­ва­ние и полу­чил не те резуль­та­ты, что хотел… я не могу про­сто о нём забыть?
— Не може­те, — хором отве­ти­ли Филин и Сова.
— Сокры­тие неудач­ных резуль­та­тов — такое же нару­ше­ние эти­ки, как и фаб­ри­ка­ция дан­ных, — пояс­ни­ла Сова. — Это вво­дит науч­ное сооб­ще­ство в заблуждение.

Практикум: этическая экспертиза

Сова пред­ло­жи­ла разо­брать реаль­ные случаи:

• Кейс 1: Иссле­до­ва­ние сна без пол­но­го инфор­ми­ро­ва­ния испытуемых.
• Кейс 2: Пуб­ли­ка­ция толь­ко «удач­ных» данных.
• Кейс 3: Исполь­зо­ва­ние чужих идей без ссылок.

— Пла­ги­ат? — уди­ви­лась Бел­ка. — Но это же не вред здоровью!
— Это вред нау­ке, — воз­ра­зи­ла Сова. — И вред вашей про­фес­си­о­наль­ной репу­та­ции. Нау­ка дер­жит­ся на доверии.

Итоги шестой лекции: когда мораль важнее открытия

К кон­цу пары сту­ден­ты смот­ре­ли на свои иссле­до­ва­тель­ские пла­ны с новой ответственностью.

— Зна­чит, — под­ве­ла итог Бел­ка, — хоро­шее иссле­до­ва­ние — это не про­сто ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мое, но и эти­че­ски безупречное.
— А я понял, — про­шеп­тал Хома, — что паци­ент — не объ­ект иссле­до­ва­ния, а парт­нёр. И его пра­во ска­зать «нет» важ­нее мое­го пра­ва узнать истину.

Енот акку­рат­но вно­сил прав­ки в свой дизайн:
— Соглас­но эти­че­ским стан­дар­там, мне потре­бу­ет­ся уве­ли­чить выбор­ку на 15%, раз­ра­бо­тать три уров­ня инфор­ми­ро­ван­но­го согла­сия и создать про­то­кол экс­трен­ной пси­хо­ло­ги­че­ской помощи.

Когда сту­ден­ты выхо­ди­ли из ауди­то­рии, Вла­ди­мир Его­ро­вич с удо­вле­тво­ре­ни­ем отме­чал их взрос­ле­ние. Его чаш­ка сего­дня напо­ми­на­ла: «Самое слож­ное в нау­ке — не поте­рять мораль­ные ориентиры».

А впе­ре­ди их жда­ло зна­ком­ство с совре­мен­ны­ми клас­си­фи­ка­ци­я­ми пси­хи­че­ских рас­стройств, где эти­че­ские дилем­мы ста­но­ви­лись ещё ост­рее. Но это была уже совсем дру­гая исто­рия…